Прошедшая в Петербурге научно-практическая конференция «Медицина и право в XXI веке» была посвящена 20-летию Конвенции о правах человека и биомедицине (полное название – «О защите прав и достоинств человека в связи с применением достижений биологии и медицины»). При этом, поскольку проходило мероприятие на юрфаке СПбГУ и в зале находились практически одни юристы, в общении специалистов невольно преобладала тема ятрогенных преступлений.
Правда, разговор шел в стилистике адвокатов: все выступающие отмечали, что врача «засудить» сегодня легко, поскольку он практически беззащитен перед лицом общественности, по большей части недовольной современной медициной, а статьи Уголовного кодекса вообще не учитывают специфики его труда. Более того, по сей день отсутствуют некие единые эталоны качественной медицинской помощи, отталкиваясь от которых можно было бы правильно оценить, насколько в отрицательном исходе лечения виноват был действительно доктор.
«У юристов существует такой термин – «обстоятельства, исключающие преступность деяния», – отметил в своем докладе профессор кафедры уголовного процесса и криминалистики СПбГУ Владимир Пристансков, – а такими обстоятельствами могут быть даже субъективные факторы: например, способен ли врач, отдежуривший две смены подряд, заменяя отсутствующего коллегу и одновременно зарабатывая себе на кусок хлеба, принять в сложной экстренной ситуации единственно правильное решение? Крайне сложно доказать, что врачебная ошибка была следствием волевого решения доктора».
Важно отметить, что десятки тысяч врачебных ошибок в год, от которых погибли люди, – это безусловное преувеличение средств массовой информации: ни один юрист не смог назвать подобной цифры, речь пока идет о десятках уголовных дел. Например, по словам старшего инспектора из управления процессуального контроля Главного следственного управления СК РФ по Санкт-Петербургу Евгении Варламовой, в прошлом году было 104 сообщения о преступлениях врачей, а вот в этом году – уже значительно больше. При этом большая часть расследований происходит в ситуациях с родовспоможением и выполнением хирургических вмешательств, что, в общем, понятно: именно здесь чаще всего возникают экстренные ситуации. Два дела были связаны с вакцинацией.
В самом городе на Неве было заведено около 40 уголовных дел, и лишь пять ушли в суд с обвинительными заключениями. Еще 8 врачей были полностью оправданы, остальные дела развалились за недоказанностью – по мнению юристов, крайне сложно установить причинно-следственные связи между, например, гибелью пациента и конкретными действиями врача.
Многие выступающие отметили, что в этом, возможно, кроется большой плюс: в отсутствии принятых критериев оценки действий врача в конкретной ситуации, в отсутствии определения, что является «дефектом медицинской помощи» – бездействие медика или, наоборот, необоснованный риск – сложно объективно оценить, виновен ли врач в неблагоприятном исходе лечения. Один из выступавших, доцент кафедры уголовного и административного права СПбГАУ Семен Кузнецов, даже процитировал стихи неизвестного автора: «Герой» – кто-то скажет, легко улыбаясь. «Убийца» – со злобой воскликнет другой».
«Как мы знаем, на создание стандартов оказания медицинской помощи было потрачено более 60 млн долларов, – напомнил собравшимся доцент кафедры судебной медицины и медицинского права МГМСУ им. Евдокимова, член правления Гильдии защиты медицинских работников Иван Печерей, – но стандарты создавались с одной основной целью: просчитать стоимость конкретной услуги. Между тем экономика из стандартов ушла, но их стали активно использовать для оценки деятельности врача. Сегодня объявлено, что стандарты носят исключительно рекомендательный характер и оценивать медицинскую помощь можно по клиническим рекомендациям. В Госдуму внесен даже законопроект на эту тему, но пока решения нет, а врачей продолжают подвергать уголовному преследованию.
По общему мнению собравшихся, необходимо активно развивать правовую базу в области медицины, тем более что грядущее внедрение телемедицинских технологий и генной терапии неминуемо приведут к новым рискам: «Мы, юристы, еще «нахлебаемся» проблем с введением электронной истории болезни», – отметила заведующая кафедрой организации здравоохранения и медицинского права СПбГУ Екатерина Чеснокова.
Автор: Ольга Островская
Источник: www.medvestnik.ru