Новосибирская областная ассоциация врачей приступила к практической реализации проекта страхования профессиональной ответственности врачей. Об особенностях этой работы рассказывает заместитель председателя НОАВ Игорь Викторович Воробьев.

– НОАВ уже не раз пыталась воплотить в жизнь идею страхования профессиональной ответственности врачей. И вот это состоялось. Почему именно сейчас?

– Действительно, мы уже на протяжении нескольких лет искали подходы к реализации этого проекта. Но воплотить его раньше не получалось в силу различных причин, в том числе и объективных. Одна из них – отказ страховых компаний страховать моральный вред. Практика же показывает, что самые большие иски к медицинским организациям предъявляются именно за компенсацию морального вреда. Сегодня же мы в этом вопросе нашли взаимопонимание со страховым обществом «Ингосстрах».

– Многие ли медицинские организации поддержали инициативу НОАВ? И почему для них выгоднее страховать своих сотрудников именно через Ассоциацию?

– В договор страхования, который действует с 1 августа 2016 года до 31 июля 2017 года, вступили 50 медицинских организаций. Это как городские стационары и поликлиники, так и центральные районные больницы. Общая сумма страхования составляет 10 миллионов рублей. Медицинским организациям это выгодно потому, что застраховать своих работников через Ассоциацию, с одной стороны, дешевле, а с другой стороны, не надо проходить процедуру торгов. Кстати, те медицинские организации, которые по каким-то причинам не успели войти в договор, еще могут это сделать.

– По действующему законодательству, врач не является субъектом права. И иск предъявляется не конкретному врачу, а медицинской организации. Как же удалось застраховать профессиональную ответственность врача?

– Действительно, важным моментом является понимание того, кто застрахован. Застрахованными являются юридические лица – медицинские организации, но применительно к профессиональной деятельности тех медработников, которые включены в списки, представленные ими в страховую компанию. Это означает, что если, к примеру, некий врач Петров стал источником претензии, а его нет в списке, то этот случай не будет рассматриваться страховой компанией. Для нас же важно, чтобы врачи, включенные в списки, являлись членами НОАВ. Руководителям медорганизаций надо корректировать списки. Если кто-то уволился, а на его место принят другой, то надо вовремя ставить в известность страховую компанию или исполнительную дирекцию НОАВ.

– Каковы взносы за одного включенного в список и какова сумма страхового покрытия одного случая?

– На первом этапе страхования был дифференцированный подход к взносам. Понятно, что есть специальности с большим и меньшим риском. Поэтому взносы составляли от 400 до 1000 рублей на одного человека. Какие-то медорганизации взяли оплату на себя полностью, где-то это были соплатежи, в большей же части медучреждений эти суммы заплатили сами врачи. Не думаю, что это большие деньги – 1000 рублей в год. Максимальное покрытие одного страхового случая – 600 тысяч рублей, в том числе 500 тысяч – за моральный вред. Эти суммы возникли не случайно. Мы внимательно изучили статистику. Эти лимиты покрывают 75% исков, которые предъявлялись медицинским организациям за три последние года. К тому же есть кумулятивный эффект договора. Он привязан к страховому лимиту на одного врача. Бывают ситуации, когда источником претензии является коллектив. К примеру, операционная бригада. В этом случае, сколько человек в этой бригаде включено в список, настолько увеличивается сумма страхового покрытия. Проще говоря, все суммируется. Это уникальное достоинство нашего договора.

– Возможно ли в рамках договора досудебное урегулирование претензий?

– Конечно. И надо стремиться к тому, чтобы претензии так и разрешались. К тому ж впервые предусмотрено возмещение морального вреда – до 125 тысяч – в досудебном порядке. Наши юристы на этом моменте настояли. Но этим инструментом надо еще научиться правильно пользоваться. Думаю, что мы проведем специальный семинар для юрисконсультов медучреждений по этому вопросу. Еще хочу сказать, что этот договор – такой пробный шар. Думаю, то мы год поработаем, появиться какой-то опыт, который будет учтен в дальнейшем.

Марина Есикова