В Уфе закрыли на карантин крупнейшее медучреждение региона – Республиканскую клиническую больницу имени Куватова, где проводят плановое лечение жителей со всей Башкирии. Причина – возможное заражение пятерых врачей и двух пациентов коронавирусом. Теперь более тысячи человек – медработников и пациентов – две недели не смогут выйти из здания.

Проанализировав эти случаи, корреспонденты “РГ” выявили четыре причины таких заражений.

Первая и главная: обязательный тест на COVID-19 в больницах делают только новым пациентам с пневмонией. Странно, что это правило (о нем “РГ” рассказала официальный представитель петербургского комитета по здравоохранению Ольга Рябинина) действует, когда в стране объявлен режим повышенной готовности.

Впрочем, в Петербурге уже не действует. Когда верстался номер, пришло сообщение, что тест на “корону” здесь теперь берут у всех новых пациентов.

И это правильно. Практика показала, что запрет на госпитализацию пациентов, которые могут подождать, не меняет ситуацию.

Отсюда вторая причина. Вирус может поступить и с неотложными больными. Но их не всегда изолируют от других, а могут отправить в общие палаты. Наша коллега попала на три дня в больницу. Не в инфекционку, не в терапию. А в узкопрофильное отделение. И была спокойна, пока к ним в палату не положили даму с насморком и кашлем. Привезли новенькую ночью.

И на строжайший карантин посадили всю больницу: около 300 пациентов и медработников. Региональный Следственный комитет организовал проверку по факту заражения такого большого количества людей.

Но вирус уже есть, и он действует. Быстро. Впрочем, кто был источником заражения, пока не выяснили.

Третья причина. Одна из версий по Эжвинской больнице – это мог быть кто-то из медперсонала. Даже, если она не подтвердится здесь, такой вариант не исключен в другом месте.

Опять проигрываем вирусу во времени.

Четвертая причина. А может, она все-таки главная? В целом, судя по заявлениям официального представителя комздрава Санкт-Петербурга, в ведомстве не склонны драматизировать ситуацию. Дескать, то, что рано или поздно в крупные больницы города будет занесен коронавирус, можно было предположить. Поэтому готовились койки, а также, как мы уже написали, приостановлен прием плановых пациентов. Не сработало. Вернее – очень даже сработало: ждали беду, и она пришла.

Корреспонденты “РГ” заглянули в отделения больниц. И результат – тревожный. Фото: Владимир Аносов

А в Уфе ее не ждали. Но она тоже пришла. Больше двух месяцев здесь в отделении неврологии лечилась 80-летняя женщина. У нее был обширный инсульт, плюс сахарный диабет, целый букет различных заболеваний, включая застойную пневмонию. Именно последний диагноз и стал причиной, по которой после смерти пациентки сделали анализ на COVID-19. Тест дал положительный результат.

А при жизни нельзя было сделать анализ? “Мы не ожидали такого развития события, – отметил на брифинге министр здравоохранения Башкирии Максим Забелин. – Это стандартная процедура – проверять на коронавирус всех пациентов с пневмонией, в том числе и умерших. Но, учитывая, что она после оперативного вмешательства долгое время находилась в больнице, мы рассматриваем версию реинфицирования”.

И сейчас уточняется круг людей, контактировавших с умершей от COVID-19 пациенткой. Какой площадью он будет – никто не знает.

А в Великом Новгороде знают. У них вирус обнаружили в центральной городской клинической больнице. Здесь, как говорят в управлении Роспотребнадзора региона, все предсказуемо: вирус нашли у двух пациентов с пневмониями. Их перевели в инфекционную больницу. А коронавирус нашли еще у восьми человек. Это не врачи и пациенты, а родственики. Но в клинике ввели карантин, чтобы держать ситуацию под контролем.

Сергей Дорофеев, вице-президент Национальной медицинской палаты:

– Медучреждения сегодня работают фактически в условиях войны с эпидемией. Безусловно, обеспечить нормальную работу медучреждений, обеспечить защиту персонала от заражения должен руководитель. И позаботиться о пациентах тоже. Многие вопросы из разряда организационных можно решить. Например, организовать отдельный вход для приема пациентов с подозрением на инфекцию. Если по конструкции здания нет отдельного бокса для осмотра таких больных, тогда выделить отдельное помещение или фильтровать больных на входе. Оправдываться для руководителя “я не могу” – не та сегодня ситуация.

Да, средств защиты сегодня не хватает. Мы, например, вышли из положения так: я обратился к сотрудникам (Сергей Дорофеев возглавляет крупнейшую в Новосибирске поликлинику №1. – Прим. ред.), и они своими силами сшили 600 масок. И теперь эти маски лежат у нас как НЗ на случай, если закончатся маски промышленного производства. Не хватает контактных термометров – один таки нашли, проверяем пациентов на входе, а в женской консультации используем обычные, ртутные.

С другой стороны, я понимаю коллег: в некоторых случаях выше головы не прыгнешь. Ресурсов, в том числе финансовых, может остро не хватать. Мы в Нацмедпалате поднимали вопрос, чтобы в Фонде ОМС был создан резервный фонд на случай непредвиденных ситуаций. Был бы такой фонд – сейчас, по крайней мере с деньгами, не было бы проблем.

Внутрибольничных заражений, пока у нас не будет экспресс-тестов, тоже избежать не удастся. А пока не хватает даже обычных тестов, мы до сих пор не тестируем медперсонал, хотя все понимают, что участковый терапевт, педиатр, который ходит по квартирам больных, – в зоне риска. Надо менять порядок: ведь пока тестируют только прилетевших из-за рубежа, контактировавших с ними и пациентов с признаками пневмонии.

Сейчас служба здравоохранения проходит испытание на прочность. Вот пример: наша пациентка, будучи дома на карантине как контактная, упала, повредила руку. И возникает дилемма: если она идет на рентген в поликлинику, чтобы исключить перелом, то есть риск заноса в поликлинику инфекции. Если вызывать скорую, везти ее в стационар в травматологическое отделение, – опять риск, что она принесет вирус туда. Был бы в поликлинике портативный рентген-аппарат, проблема была бы решена: я бы к ней отправил рентген-лаборанта и травматолога на дом. Она бы и помощь получила, и риск передачи инфекции был бы минимальный.

Не могу не сказать и о том, что действующий у нас порядок госзакупок настолько длинный и громоздкий, что и в обычное время это очень мешает работе. А сейчас тем более. У нас вот заканчивается капремонт корпуса детской поликлиники. Основные работы проведены, средства на их окончание тоже выделены. Но с учетом конкурсных процедур ремонт будет закончен в лучшем случае к осени. Если без конкурса, – сдал бы в эксплуатацию уже через месяц. А ведь это важно, чтобы персонал поликлиники, который сейчас работает в стесненных условиях, получил нормально оборудованное помещение с боксом как можно быстрее.

Думаю, что после завершения эпидемии нам всем будет о чем подумать. Но пока действуем в условиях экстренной ситуации.

Подготовила Ирина Невинная
Источник: RG.RU